Уже 23 июня 1941 года в стране была объявлена мобилизация мужчин 1910-1918 гг. рождения годных по состоянию здоровья для призыва в армию. 23 июня 1941 года Семён Чагин нарочным из сельского совета м. Знаменка получил повестку от Яранского военкомата о призыве в Красную армию. 24 июня 1941 года их группа военнообязанных с Яранского района в количестве 52 человек были отправлены на двух автомобилях «полуторки» в г. Котельнич на областной военно-пересыльный пункт Кировской области.

К исходу 29 июня 1941 года прибыло 15 эшелонов с частями дивизий, в том числе в Котельническом военно-призывном пункте Кировской области, было взято в эшелоны около 300 человек красноармейцев и командиров запаса, приписанных в 174-ую стрелковую дивизию для пополнения батальонов и рот 508, 628, 494 стрелковых полков дивизии. Семён Чагин был зачислен в 628 стрелковый полк, 3 батальон, 2 рота, и остальные Кировские военнообязанные так же были распределены по батальонам и ротам стрелковых полков.

Мой отец С. Чагин как-то не очень охотно говорил о прошедшей той Великой Отечественной войне. Но прошло время, были уже 1970-ые годы, в стране стало больше гласности о войне, он стал делиться воспоминаниями с моим старшим братом Владимиром Чагиным, и я уже отслужил в Советской армии, сам много изучал и знал о Великой Отечественной войне, тому героизму наших вооружённых сил и тех потерях наших частей.

Языком военных я комментирую, чем красноармеец в той кровавой войне мог противостоять немецким танкам – винтовка Мосина, противотанковые гранаты, бутылки с бензином, может 2-3 орудия, их тянули только лошадьми. Если идёт батальон танков – это 10 тяжёлых боевых машин. Танки подминают под себя орудия, любые оборонительные сооружения.

628-й полк, в котором С. Чагин воевал с 29 июня 1941г., после выхода из окружения с г. Великих Лук был доукомплектован личным составом всего на 50%, т.е. в полку всего личного состава было 500-600 человек. Поступающий резерв, так называемый 2 эшелон, не мог даже получить винтовки, как говорили тогда командиры: «Подбирайте оружие у убитых». Конец октября, но нам ещё не поступила зимняя одежда, т.е. было летнее обмундирование. Мы уже представляли, здесь придётся хорошо оборудовать систему обороны, копали траншеи и днём и ночью прятались в специально открытых «щелях», когда налетали немецкие самолёты и поливали нас свинцом из пулемётов и пушек. С каждым налётом немецкой авиации у нас много было убитых и раненых красноармейцев, командиров.

Ещё один фронтовой день моего отца С. Чагина. «Наш полк стоял в обороне г. Старица, это было 20 ноября 1941 года, стояли морозы до -25˚, были в зимнем обмундировании, чем был вызван приказ командира нашей дивизии: «Произвести разведку боем на немецкие позиции». Мы не знали, наверное, лучше узнать оборону противника на стыке нашего 628-го полка и 243-й нашей стрелковой дивизии. Мы небольшими перебежками, стреляя, врассыпную пошли на немецкие позиции, но были встречены сильным пулемётным огнём противника, благо что много было снега. Все залегли, но несколько бойцов было убито и ранено. Лежим в снегу более одного часа, многие обморозили конечности рук и ног. Позднее была дана команда вернуться на свои позиции.

В этом наступлении мой отец получил обморожение конечностей ног и пролежал в полковом медсанбате 5 дней.

После госпиталя — снова на фронт! На Калининском фронте всем подразделениям было приказано проводить контратаки немецких войск. у 628 стрелкового полка при атаке немецких позиций, полк попал по мощный миномётный огонь, 3 рота 3-го батальона полка залегла на поле боя, но были отрезаны от своих немецкими танками, много красноармейцев было убито, контужено от разрыва немецких мин и взято в плен немецкой пехотой, следующей за танками. Это было юго-восточнее г. Старица. 3-й батальон 628-го стрелкового полка, оставив на поле боя десятки убитых красноармейцев, был окружён двойным кольцом немецкой пехоты, выйти из этого окружения уже не было возможности.

С. Чагин: «Я сначала не понимал, что со мной – сплошное головокружение, меня контузило. Немецкая речь. Услышал: «Рус Иван, вставай!».

На небольшом перелеске нас всех построили, пленных было много и с других частей, были и командиры. Построив в походную колонну пленных бегом погнали в сторону немецких тылов.

Много военнопленных Красной армии попали в лагеря Восточной Пруссии. Первые военнопленные с Советского Союза прибыли в лагеря Восточной Пруссии в августе-сентябре 1941 года. С советскими военнопленными обращение в лагерях были более строгие, они были изолированы в отдельные зоны с жестоким режимом. Им выдавалось мизерное продовольствие, качество еды было очень плохое. Как рассказывал о немецких лагерях в Восточной Пруссии С. Чагин, были бараки, блоки для военнопленных. Размер главного лагеря для военнопленных 610 х 465 метров разделён на 12 секторов, состоял из бараков длиной 50 х 8 м, каждый барак вмещал 500 человек военнопленных. В периметре были расположены сторожевые вышки. Охрану лагерей обеспечивали батальоны охраны Вермахта. В лазаретах лагеря ежедневно от болезней и голода умирало 8-12 человек.

«Нас военнопленных с Западного и Калининского фронтов привезли в лагерь «Штилаг» в начале марта 1942 года. В общем лагере был всего три месяца, в июне 1942 года военнопленных, кто был связан с работой на селе отобрали для работы на немецких фермерских землях там же в Восточной Пруссии. Это были небольшие фермерские хутора. Там работы хватало, каждый военнопленный выполнял ту работу, которую хорошо умел выполнять. В этом плане немцы к нам были очень строги. Наказаний избегать приходилось редко, били за то, что ты русский, что делаешь не так
по-ихнему! Относиться к нам стали лучше, когда наступил 1945 год. Канонада нашей тяжёлой артиллерии уже была слышна нам, когда советские войска стали проходить оккупированные территории и стояли уже у границ Германии».

После штурма г. Кёнигсберга в Восточной Пруссии осталась только оперативная группа немцев «Земланд», которая держала оборону К 20 апреля 1945 года остатки немецких войск численностью 20 тысяч человек закрепились в районе г. Пиллау. Немцы сражались с ожесточением обречённых. 25 апреля 1945 года наши войска ворвались в город. Завершилась Восточно-Прусская операция, она длилась 103 дня, в операции участвовал 3-й Белорусский фронт под командованием генерала Василевского. Все советские военнопленные были освобождены, после фильтрации военнопленных и проверки их в органах госбезопасности, были возвращены на Родину в СССР.

Мой отец, Чагин Семён Петрович после войны вернулся в Московскую область г. Люберцы, где стал работать плотником в коммунальном хозяйстве, ему дали коммунальную комнату, и к нему приехала жена, моя мама Чагина Агафия Алексеевна, через год у них родился мой брат Владимир Чагин, и они уже через полгода с сыном Володей уехали к себе на Родину в д. Борисята Яранского района Кировской области. Работали в колхозе и растили детей. Нас было три сына: Володя, Валерий, Слава и сёстры Вера, Тамара, Галя.

В честь празднования в этом году 75-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне, я пишу о своём отце, Чагине Семёне Петровиче, который прошёл финскую войну, воевал на Западном и Калининском фронте Великой Отечественной. Его поколение: стойкое, героическое нам всегда надо помнить за то, что они сделали. Это была их Победа, тех, кто погиб на войне, кто остался в живых; всех — от генерала до лейтенанта, матроса, красноармейца.

Память наша остаётся священной для них.

Валерий ЧАГИН, офицер запаса, капитан.