От всей войны, от всех утрат, остались лишь строчки наград, да записи солдат


теплыгинПередо мной лежит стопка благодарностей ефрейтору Аркадию Никандровичу Теплыгину за подписью командира воинской части (полевая почта 47165) гвардии майора Устинова. По ним можно проследить часть боевого пути солдата, так как его самого уже нет в живых. Известно лишь, что он родился в 1919 году в деревне Семеново Ивановского сельсовета. В 1939 году Аркадия призвали в Красную Армию. Он служил в 37 конно-артиллерийском полку 8 Дальневосточной дивизии возле озера Хасан, а затем его часть направили на западный фронт. Демобилизовали его в 1947 году. Было у него шесть детей, два сына из которых служили танкистами, а третий пограничником.


Первая благодарность ему объявлена от 5 февраля 1944 года за овладение крупными областными центрами Украины - городов Луцк и Ровно, а также важным железнодорожным узлом Здолбунов. Затем от 9 декабря 1944 года за взятие важных опорных пунктов обороны немцев на Будапештском направлении - городов Балашшадьярмат, Ноград и Асод. Далее было освобождение от фашистских захватчиков крупного промышленного центра Венгрии - города Дебрецен, форсирование рек Грон и Нитра, прорыв обороны на Братиславском направлении и взятие городов Новы, Замки, Шураны, Врабле, овладение городами Нитга, Галапта и форсирование реки Ваг. В ходе кровопролитных уличных боев их соединению удалось выбить немцев из городов Трнава, Глаковец и Сенец, а затем сокрушить мощный опорный пункт обороны гитлеровцев на Дунае и взять 4 апреля 1945 года Братиславу. Продолжить наступление и овладеть важными железнодорожными узлами Малацки и Брук. Немцы отчаянно сопротивлялись, поэтому приходилось штурмом брать хорошо укреплённые города Годонин, расположенного на западном берегу реки Морава, и 26 апреля 1945 года город Брно.
ФОТО ИЗ АРХИВА.

Боевое крещение
Уроженца деревни Журавли Савичевского сельсовета Сергея Михайловича Серебрякова призвали в армию 28 декабря 1942 года, как только ему исполнилось 17 лет. К тому времени он уже успел получить в Яранске профессию фельдшера и поработать в одной из поликлиник Кирова. Не сразу, но он стал курсантом пехотного училища. Пролетело 6 месяцев ускоренной подготовки. Но так случилось, что за пять дней до его окончания училище подняли по тревоге. 600 курсантов спешно отправили эшелоном на фронт,
не присвоив офицерских званий. Вот как он описывает те события. «Наш состав остановился перед разбитым железнодорожным мостом. Дальше мы двигались к линии фронта пешком. У каждого из нас был автомат, две гранаты, сапёрная лопата, противогаз, трёхдневный паек питания. Шли только ночами по 50 - 60 км в сутки. На шестые сутки был последний привал в лесу в 8 км от передовой недалеко от города Мозырь. Мы должны были влиться 3 -им батальоном в состав 75 гвардейской стрелковой дивизии 212 пехотного полка. Нас уже там ожидали. Не дойдя 2-х км, нас накрыли метким прицельным орудийным огнём. Из 600 человек сразу погибли 50 и 102 были ранены, то есть потери составили 25 % личного состава. Не увидев фронта и фашистов, часть курсантов уже были убиты, а других ждали госпиталя. Остальные быстро пришли в себя и марш-броском добрались до передовой. Задачу объявили через 5 минут. Сейчас начнётся артподготовка, которая продлится 1 час 20 минут. С минуту на минуту подойдут танки, и вместе с ними пойдёте в атаку. Спросили о том, нет ли среди нас медработников, а когда узнали, то назначили меня санинструктором батальона и выдали санитарную сумку. Что такое настоящая война мы поняли к концу 4 -х суток боев, когда в строю из нас осталось 32 курсанта. Дальнейшее кровопролитие видимо было бесцельно, дивизия была сильно потрёпана. Её вывели на отдых в тыл за 30-40 км от линии фронта».


Не забываемая встреча на фронте с отцом.
В конце мая 1944 года меня выписали из госпиталя и направили под Витебск на Третий Белорусский фронт в 28 гвардейскую танковую бригаду фельдшером роты управления. В военной комендатуре города Москвы встретился с однокашником по Яранскому медучилищу С.С. Кислицыным, также служившим военфельдшером.
В ходе наступления в ноябре 1944 года мы оказались в Пруссии. В начале декабря я узнал из письма, что мой отец находится в 10 км от нашей части. Получив разрешение командира на встречу с ним, ранним утром отправился к отцу в зенитную часть. Она располагалась в 4 км от передовой и была поставлена на прямую наводку в случае танкового прорыва. Я быстро разыскал командный пункт и доложил старшему из трёх офицеров, что ищу своего отца Михаила Васильевича Серебрякова. «Так это ж наш папаша!» - дружно ответили они. Оказывается, его все знали как хорошего мастера по шитью сапог, которых на фронте были единицы. В полку же служили в основном кадровики 1919 года рождения. Мне подсказали направление, где искать землянку солдат, но идти туда надо было с километр по проводу. Офицеры пообещали отцу позвонить, чтобы он меня встретил.
И вот когда до долгожданной встречи осталось с сотню метров, немец неожиданно начал утюжить данный участок линии фронта из тяжёлых орудий. Мы упали и вжимались в землю. Каждый взрыв снаряда вызывал сильное беспокойство и тревогу друг за друга: а жив ли отец? А живой ли сынок? Когда закончился обстрел, мы бросились бегом друг к другу. После радостных объятий и троекратного, по-русски поцелуя, отец повёл меня в землянку - баню и шепнул на ухо: «У меня есть то, что после баньки принять не грех - спирт!» Хорошо помылись. Выпили. Вспомнили родных, брата Виктора. Он погиб в боях где-то под Смоленском. Мать носила эту боль в сердце год, все не хотела нас с отцом расстраивать. Мне подвернулся случай встретиться с ним в Горьком, через который нас везли из Кирова в Куйбышевское пехотное училище. Наш эшелон встал на путях поблизости с эшелоном их миномётного полка. Я метнулся к нему: «Не знаете ли вы Виктора Серебрякова?» «Да, вот он только что убежал с котелками за водой, едет в нашем вагоне на фронт», - ответили мне новоиспечённые сержанты. Прозвучал гудок паровоза. Наш состав тронулся. Я долго ещё сожалел, что не увиделся с любимым старшим братом. Как оказалось, и не случайно.
В землянке были две гармони. От души мы поиграли, поплясали и попели песни. Я у отца в солдатской землянке переночевал, а следующим днём возвратился в свою часть. Заканчивалась подготовка к штурму Кёнигсберга. Город пал 10 апреля 1945 года. После освобождения Восточной Пруссии 39 армию, в которой служил отец, отправили на Дальний Восток воевать с Японией. Наша 28 танковая бригада осталась на западе. К августу 1945 года в походных мастерских были восстановлены 12 танков Т - 34 и нас передислоцировали в Западную Украину для борьбы с бандеровцами. Отец пришёл с войны к 7 ноября 1945, а я в марте 1946 года».
Павел ПОПОВ.