И нечего там по развалинам ходить!

Автор: Александр ДЕНИСОВ Категория: Репортаж Создано: 02.07.2018 13:50 Просмотров: 978

001 elevaiorМне очень нравится видеть, когда люди выполняют свою работу со знанием дела, без суеты, чётко, уверенно, красиво. В жизни есть три вещи, на которые бесконечно хочется смотреть: как горит огонь, как течёт вода, и — как работают другие люди.

В среду, 27 июня, на территории бывшего комбината хлебопродуктов инженеры и специалисты по взрывчатке с самого утра вели работу по закладке зарядов в основание предполагаемого к сносу здания. Впечатления от вида заброшенных строений были печальными и даже несколько тревожными: тут и там со стен свисают какие-то металлические обломки, их качает ветер, и полуразбитые стёкла в оконных проёмах тоже дребезжат под его потоками. Если кусок металла или стекла упадёт с такой высоты, если внизу окажется человек…

Промышленный гигант простоял на окраине Яранска всего чуть более тридцати лет, половину из них успешно работал, составлял гордость и славу экономики города. И было радостно видеть, как светятся окна его производственных помещений и улавливать ритмичный шум мельницы комбината, представляя тонны зерна, поступающие по транспортёру из хранилища элеватора в мельничный цех, золотые зёрна пшеницы, которые, благодаря благословенному труду яраничей, становились мукой, а затем хлебом, то есть — святыней по традиционному российскому пониманию.

Теперь немые корпуса КХП угрожающе нависают над человеком. В них видится только укор и страдание. На это всё бесконечно смотреть нормальному человеку невыносимо.

Собственник сооружений, не найдя никакого применения заброшенным зданиям яранского элеватора, принял решение по их ликвидации. Довольно продолжительное время велась подготовка к их контролируемому подрыву: тщательно изучались и анализировались по документам особенности конструкции зданий, выявлялось расположение несущих колонн и других важных элементов в их железобетонном скелете. Технология такого сноса подразумевает, что при подрыве оснований, здание, начиная с верхних его этажей, последовательно обрушаясь, как бы складывается внутрь себя.

Здание, предполагаемое к сносу сейчас, стояло совсем вплотную к точно таким же корпусам. Более того — к нему примыкала эстакада, по высоте небольшая и к сносу при помощи взрывчатки не предназначенная. Слово «взрыв» непосвящённого человека всё равно пугало, поэтому первое, о чём я спросил руководителя производимых работ: что будет, если обрушенное здание, падая, повредит близстоящие и те в дальнейшем станут представлять ещё большую опасность для всех вольно или невольно забредающих на заброшенную территорию элеватора?

«Взрывное дело потому и называется «делом», а не учением или теорией, что всё в нём выверено не только расчётами, но и практикой», — сказал он мне на это в ответ, заверив при том, что перед закладкой зарядов взрывниками, было вычислено и детально расписано буквально всё: место расположения и глубина отверстий, в которые помещается взрывчатое вещество и его количество в каждой точке подрыва, длина детонизирующих шнуров и т.д. А практика, опыт позволяет сказать как, в каком направлении будет «складываться» обрушаемое здание, какую площадь и даже высоту после подрыва займут его обломки. «Так что, мы понимаем, что на соседние строения наш подрыв точно никак не повлияет», — сделал заключение специалист.

Забегая вперёд, скажу, что на деле всё так и произошло: из соседних строений после взрыва не выпали даже болтающиеся в рамах стёкла, и — что ещё удивительно — та самая эстакада тоже осталась нетронутой: то есть здания не стало, а примыкавшее к нему сооружение и сейчас так же прочно стоит на своих бетонных опорах.

Взрывники завершили работу по закладке зарядов примерно к полудню. Все места, где взрывчатка должна рушить опоры, были густо обложены мешками с опилками. Это для того, чтобы при взрыве не разлетались осколки бетона. Уровень сейсмической детонации от произведённого взрыва по прибору, у стены самого ближайшего к месту сноса действующего строения (котельной) приготовился замерить специалист-сейсмолог.

Хватило работы и охране, сотрудники которой наблюдали территорию производимых работ по всему периметру. Было пресечено несколько попыток праздных зевак проникнуть через ограждение как можно ближе к месту подрыва.

Восхищала слаженность действий всех и каждого. А ведь на объекте работали сразу четыре команды разных ведомств: частное охранное предприятие, взрывники, подсобные рабочие, лаборатория - и с полным взаимопониманием! Всё получилось так, как будто шестерни, привезённые с разных заводов, собрали в одну цепь и те сходу заработали, без скрипа и шума, на высочайшем профессиональном уровне, прикрывая спины друг и друга и взаимно усиливая способности каждого.

Наступило время «Ч». Все люди, которые до сих пор тщательно готовили этот момент, были удалены от разрушаемого здания на безопасное расстояние. Нам сказали, что после двух длинных гудков сирены можно уже смело нажимать на затвор камер и фотоаппарата. Был готов, но всё-таки невольно вздрогнул, когда раздался резкий «ба-бах!», и здание в считанные секунды осело в поднимаемое с земли облако пыли. Даже ветер в этот момент затих, что позволило мне от этой пылевой массы, медленно раскатывающейся по территории, как-то даже не сильно спеша, уйти.

Когда пыль осела, бывшее здание в виде обломков лежало ровной горкой на том месте, где только что высилось. Истерично кричали испуганные ласточки, и на душе было и пусто, и грустно. Всё это, конечно, гораздо хуже, чем памятная радость и гордость за промышленную славу Яранска, но тем не менее, прощаясь, я с удовольствием пожал руки тем, кто сегодня с высоким качеством, профессионально и чётко выполнил свою работу, наглядно показав, что взрывное дело в отличие от неконтролируемых разрушений, способствует не хаосу, а порядку. Если бы мы все точно так же ответственно и грамотно умели работать на своих должностях и постах, сохраняя своё экономическое наследие, то, наверное, не пришлось бы теперь печалиться по утраченному.

Александр ДЕНИСОВ.