«Всякий охотник знает необходимость легавой собаки: это жизнь, душа ружейной охоты, и предпочтительно охоты болотной, самой лучшей; охотник с ружьем без собаки что-то недостаточное, неполное! Очень мало родов стрельбы, где можно обойтись без нее, еще менее таких, в которых она могла бы мешать. Я говорю о собаке, хорошо дрессированной, то есть выученной», — так считал русский писатель Сергей Аксаков.

В конце июня в Яранске состоялась межрайонная выставка собак охотничьих пород, где экстерьер четвероногих участников оценивал эксперт-кинолог второй категории Александр Сергеевич Задворных. А после выставки специалист этой редкой удивительной профессии согласился дать интервью «Отечеству».

– Александр Сергеевич, с чего началась Ваша деятельность собаковода-охотника?

– В юности я окончил кировский институт охотоведения. Как верно выразился С. Аксаков «Охота без собак – это затрудненный и неполноценный процесс», а потому ещё тогда, в студенческие годы, имея хороших учителей по собаководству, начал заниматься собаками. Собаки — это моя жизнь, но моя жизнь, разумеется, это не только собаки.

После окончания института, по распределению отправился в государственное лесоохотничье хозяйство на Селигер, где проработал два года. Туда из Кирова привёз двух щенков лайки. А после возвращения на родину, в Яранск, меня избрали председателем районного общества охотников, где проработал 17 лет.

Моя работа в обществе охотников была тесно связана с промысловой охотой. Лицензии на дичь в те годы выдавали с обязательным её последующим отстрелом и сдачей мяса. Если не отстреляешь положенную норму, на следующий год путевок выделят меньше. Приходилось охотится, стрелять и добывать. Так со временем я приобрел практический опыт охотника. А как известно, охота без верного компаньона — собаки — дело бесполезное. В 1979-м я окончил курсы эксперта-кинолога, которые преподавали настоящие знатоки охотничьего дела. Благодаря им, освоил категорию эксперта по специализации «Лайки».

– Что входит в обязанности эксперта-кинолога?

– Оценка экстерьера собаки. Эксперт по породам оценивает соответствие собаки её стандарту, а эксперт по полевым испытаниям проверяет её рабочие качества.

К примеру, лайка должна найти три белки за час – это самый маленький базовый результат для этой породы. Именно на таких испытаниях эксперт проверяет работоспособность и пригодность собаки для охоты на утку, глухаря, тетерева, кабана, лося или медведя. Только в полевых условиях пёс может в полной мере проявить свой охотничий потенциал, талант, чутье и нюх.

Диплом 3-й степени получает собака, которая отвечает требованиям практической охоты: к примеру, она лает на медведя, не подходя к нему. Диплом 2-й степени – это уже рабочий диплом. На собаку с такой наградой можно надеяться: она защитит хозяина в случае нападения дикого зверя. Диплом 1-й степени получают только самые талантливые.

На выставочных рингах бывает и такое: одновременно в одной возрастной группе участвуют все четыре разновидности лаек: русско-европейская, западносибирская, восточносибирская и карело-финская. Эксперт-кинолог обязан знать все четыре стандарта этих разновидностей и дать справедливую оценку каждой.

Лайка считается универсальной породой, а потому для неё разработан самый обширный спектр полевых испытаний. Одно удовольствие она доставляет в охоте с ответственным хозяином. Но бывают собаководы, которые не уделяют должного внимания воспитанию и дрессировке пса. А зря! Во время охоты такой необученный пёс может нанести вред: гусей подавит или погонит скот.

При дрессировке важно помнить, что у каждой породы свои характерные особенности: карело-финская лайка – очень робкая. Она самая маленькая из четырех разновидностей и, зачастую, очень привязчива к хозяину, но не терпит грубого обращения. Как и особенности характера, каждая порода имеет свой окрас. Русско-европейская лайка – чисто черная, или черная с белым или белая с черным. Карело-финская – рыжая. Порода восточносибирской лайки собиралась из нескольких разновидностей, а потому у неё нет единого стандарта окраса. Все эти критерии я проверяю и при оформлении пометов щенков, выписывая акт осмотра.

– Победы и достижения четвероногих влияют на стоимость их потомства?

– Да. Отрасли собаководства тоже коснулась коммерция. Разница в стоимости щенков большая: от чемпионов и до простых собак. Самые дорогие щенки от чистопородных особей с полевыми дипломами и с высшей оценкой за экстерьер: «отлично». С оценкой за экстерьер «удовлетворительно» собака не считается пригодной для разведения. К примеру, нарушением может стать неправильный прикус. С оценкой «хорошо» за экстерьер собака может претендовать даже на большую серебряную медаль. Она полностью пригодна для разведения, но для полевой работы слабовата. Однако и стоимость щенков от такой собаки будет минимальная. С оценкой «очень хорошо» собака может получить класс «Элита», большую золотую медаль и даже стать чемпионом выставки. Для оценки за экстерьер «отлично» все требования стандарта данной породы должны быть соблюдены, в том числе: линия головы, прикус, окрас и разрез глаз.

– Расскажите о самой запоминающейся выставке из вашего опыта?

– В восьмидесятых годах мы, охотники, посетили областные полевые испытания в Кирове. В ходе испытания по охоте на кабана в большом загоне кобель – питомец одного из яранских охотников напал на след не самой дичи – большого кабана из вольера, а совсем маленького кабанчика рядом с ним, который находился в маленьком вольере. Этого кабанчика берегли и выращивали. Но пёс учуял дичь ближе, чем нужно и прорвался ней. Кто-то из присутствующих закричал – «Спасайте собаку» и зрители увидели, как навес над вольером подскакивает. А кто-то ответил «Кабанчика спасайте, что собаке-то сделается?»… В итоге пёс оторвал кабану нос. Среди зрителей присутствовал ветеринар, который сказал, что кабан без пятака умрет с голоду. А егерь из Яранска отметил – «Наши собаки задавили кабана – значит голова, ноги и ливер – нам». На что судья испытаний пригорозил: – «Я вот вам дам ливер!» и дал публичное указание не пускать впредь на испытания яраничей с собаками.

– Случалось, что собаки бросались на выручку, защищая Вас?

– И не раз! Я трижды подвергался нападению медведя, когда приходилось отстреливаться на поражение. Два раза я отстреливался от нападающего кабана. Ружьем я владею профессионально. У нас в обществе охотников была своя площадка для учебных стрельб: траншейный и круглый стенд в сосновском карьере. Там охотники тренировались и проводили соревнования между коллективами. У каждой организации города был тогда свой охотничий коллектив.

Но на охоте случаются ситуации, когда навык хорошего стрелка не помогает, а может только навредить. Когда навстречу бежит кабан – собаки вцепляются в него и стрелять очень опасно: можно попасть в собаку. Кабанов в таких случаях приходилось закалывать штыком или ножом.

В 80-х годах мы вчетвером караулили медведя на овсах за десять километров от Кугушерги. Медведь в пору созревания овса выходит его поедать в сумерках. И так вышло, что ранил охотник медведя, но зверь успел убежать. У меня с собой была западносибирская лаечка. Помню, как отбежала она на 300 метров и затявкала. Понимая, что собака, нашедшая медведя, теперь от него уже не отстанет, а днем медведя-подранка добывать очень опасно, мы попытались взять его в темноте ночи в четыре двустволки. Все охотники отчаянные и молодые, а фонарик оказался только у меня. Помню: мы подходим, собака лает, медведь нас слышит и рычит. Зверь уходит дальше, а мы продолжаем преследовать его. Так мы целый километр прошли. Со временем медведь становился слабее и подпустил нас ближе. Так, мы вышли на лесовозную дорогу. Повезло, что в эту ночь ярко светила луна. Фонариком свечу – вижу собака мелькает. Медведя не видно. «Если «мишка» бросится в драку, не разбегайтесь – всех переловит» – предупредил я охотников. Все были настроены по-боевому. Ничего не оставалось, как стрелять на поражение. Я перезарядил ружье крупной картечью, на случай если медведь кинется в темноте. Чтоб наверняка! И вот вижу – в темноте появились глаза медведя, как бы летящие прямо на меня. На бегу собака вцепилась зверю в заднюю часть и тут началась стрельба. Послышался собачий визг. «Или медведь поймал или под пулю попала» - подумал я тогда. К счастью, собака осталась жива, а медведя дострелили. А после все четверо мы сели на медведя и никак не могли унять дрожь во всех конечностях – руки трясло так, что сигарету прикурить не могли!

– Для такой экстремальной охоты собака должна быть хорошо обучена?

– У меня были прекрасные собаки, практически всех охотничьих пород, с которыми я занимал первые места на областных выставках: несколько западносибирских лаек, дратхаар, спаниель, жесткошерстный фокстерьер и немецкий ягдтерьер. Я не жаплею, что связал свою жизнь с ними! Яранский фонд охотничьих собак прошлых лет украшают два чемпиона – западно-сибирский кобелек Даг охотника Крестьянинова и мой ягтерьер – чемпион областной выставки. Призерами областных испытаний мы становились постоянно, а потому — есть чем гордиться!

Сейчас у меня дома вот уже 11-й год живёт жесткошерстная такса. Она имеет диплом по добыче лисы. В охоте исправно раскапывала барсука и енота, зайца голосом гоняла, а если приходилось, то и за уткой плавала.

Четыре года назад она попала под кабана и сейчас на охоту уже не ходит, а играет с моим внуком. Но ей это простительно, ведь она такая же пенсионерка, как и я, – улыбается Александр Сергеевич.

Екатерина АНТОНОВА.

А.С. ЗАДВОРНЫХ С ТАКСОЙ ТЯПОЙ. ФОТО АВТОРА

И ФОТО ИЗ АРХИВА ОХОТНИКА.