Иван Васенёв: «У Яранского района есть конкурентные преимущества»

Автор: Владимир ВАГАНОВ Категория: Интервью Создано: 10.09.2019 14:15 Просмотров: 766

Васенёв2Иван Иванович Васенёв, окончив в 1979 году с золотой медалью школу в Яранске, поступил в МГУ на факультет почвоведения, где закончил аспирантуру и защитил диссертацию. Затем была работа в Молдавии, Курске во Всероссийском институте земледелия, а сейчас он профессор, доктор биологических наук, зав. кафедрой экологии Российского Государственного Аграрного университета - Сельскохозяйственной Академии имени К.А. Тимирязева. Во время очередного визита на малую родину Иван Иванович согласился ответить на вопросы «Отечества».

– Значит, ностальгия по Яранску не проходит?

– Ностальгия есть, конечно. Очень жаль, что такой потенциально богатый в природном отношении край, который давал когда-то каждый четвёртый килограмм зерна в Кировской области, теперь находится не в самом лучшем состоянии. Но рано или поздно он оживёт, поскольку в нём есть и ещё сохранившиеся леса и то, что в лесах, потенциально плодородная земля и замечательные люди. Со временем это становится всё более востребованным.

– Да, когда-то район считался житницей региона и здесь был построен крупнейший элеватор.

– К сожалению, его строительство пришлось на не самые светлые времена, и он не успел заработать в полную силу. Элеватор был задуман очень хороший, думаю, он был бы необходим и сейчас, потому что глобальные изменении климата затрагивают и Россию, смещая акцент экономических интересов сдвигается в северном направлении. Я думаю, максимум лет через десять-двадцать, а скорее всего, гораздо раньше, здесь будут весьма привлекательные условия для инвесторов в сельскохозяйственном производстве. Проезжая территорию Мари Эл, часто встречаешь указатели на санатории. С точки зрения отдыха и у нас здесь условия тоже хорошие. Можно вспомнить, например, освящённый источник в Мари-Ушеме.

– По какой причине, Вы считаете, у нас до сих пор не используется этот потенциал?

– Мне кажется, в значительной мере в силу субъективных причин. На мой взгляд, наверное, в последние пару десятилетий Яранску не очень везло на областных руководителей. Когда я услышал из СМИ о том, что сыну на тот момент губернатора области Никиты Белых не нашлось здесь достойной школы и ему «пришлось» учиться в Англии, то уже складывалось определённое впечатление.

В то же время я должен сказать, что к нам, в Тимирязевку, поступает довольно много кировских выпускников. Из Яранска многие бы могли у нас так же учиться, преодолев некоторый психологический барьер. После определённой профильной подготовки они могли бы сюда вернуться, сделав здесь условия для жизни более привлекательными, увеличив количество привлекательно оплачиваемых и интересных рабочих мест. Дороги, которые раньше тормозили развитие, теперь позволяют свободно передвигаться. Даже для зарубежного, экологического и аграрного туризма здесь найдётся немало интересных объектов.  

– Но многие наверняка скажут, что Вы, в своё время, тоже уехали из Яранска.

– Когда я ехал поступать в Москву, думал вернуться. Но после университета, получив образование по специальности «Почвоведение», Молдавская академия наук выглядела для меня привлекательнее Знаменского техникума. Хотя в дискуссиях с коллегами мы уже на тот момент отмечали, что, например, ещё до войны в Кирове было три ВУЗа, и только в начале перестройки появился четвёртый. А в Кишинёве до 1939 года не было ни одного ВУЗа, а на момент перестройки их было уже десять, плюс целая республиканская академия наук. Из-за таких «особенностей» развития страны часть молодёжи «вымывалась» из центрального Нечерноземья.

– Наблюдая за Яранском со стороны, что здесь, по-вашему мнению, меняется, какие тенденции можно отметить?    

– Несколько лет назад, когда мы приехали сюда зимой, после Нового года, мы были просто очарованы, настолько всё было красиво, чисто и аккуратно. А как-то приехали в конце июня, и в глаза бросилось уже другое. Так что впечатления бывают противоречивыми.

Но сейчас в целом глубинка России потихоньку развивается. Началось всё с крупных городов-миллионников, сейчас развитие заметно по областным центрам. Недавно с коллегами с зональной научной экскурсией мы проехали от Кольского полуострова до Таганрога, и на всех иностранцев, а там было 22 представителя США, Китая и Германии, как раз российская глубинка оставила самые приятные впечатления. В конце только сказали, что более англоязычная среда в разы повысила бы привлекательность для зарубежных туристов.

Немало ативных «точек роста» уже имеется в Черноземье. Например, за последние годы заметно развилась и где-то даже расцвела Воронежская область. Правда, ничего не развивается очень быстро, и нас подводит стремление всё получить если не сегодня, то завтра. К сожалению, в  сельском хозяйстве так не бывает. Но тот, кто наблюдает за ним последние лет двадцать-тридцать, понимает, что выздоровление медленно, сложно, но всё-таки идёт. Интерес к реализации отечественной сельскохозяйственной продукции на российском и мировом рынке устойчиво растёт. Те же пресловутые санкции стимулируют инвестиции внутри страны.

– Десять лет назад я пытался получить ответ на вопрос: почему мы везём в Россию картошку из Голландии, если у нас в стране выведено из оборота, попросту зарастало, примерно 40 млн. гектаров пашни?

– Картошку из Голландии мы уже не везём, и количество заброшенных полей у нас значительно сократилось. Сейчас в залежи осталось 18-20 млн. гектар. В Черноземье вы залежь уже не найдёте. В Подмосковье по дороге на дачу в последние годы также постоянно видишь развитие: здесь распахано, здесь новая тепличка появилась, тут большое стадо пасётся…

Мы как-то у себя проводили круглый стол, и представитель такой крупной компании, как «Мираторг», кстати, выпускник МГУ, которого я когда-то принимал, сказал, что «мы обеспокоены тем, что государство сняло дотации на возвращение залежных земель в сельское хозяйство, а нам это слишком дорого обходится». Причём речь шла о нечерноземной Брянской области.

В Белгородской области уже давно достигло разумных пределов развитие животноводства, и им приходится закупать корма уже в соседних регионах. А животноводство хорошо ещё и тем, что оно гармонизирует структуру севооборота. Травы лечат землю. Сейчас вполне на уровне, смотрю, и Курская область.

Сейчас в России широко внедряются элементы точного земледелия, и продуктивность молочного стада выросла больше, чем в два раза. Россия полустихийно, полуорганизованно, но движется в верном направлении. Решив по многим направлениям проблему количественной продовольственной безопасности, нам пора задуматься и о качестве продукции. Мне кажется, лет тридцать назад яранский хлеб был вкуснее. Это проблема, которой стоит заняться. Позиция Яранского района, который стоит на земле, весьма выигрышна. Поскольку последние пару десятилетий применение пестицидов было минимальным, а в августе прошлого года президент подписал закон об органической продукции, который с января следующего года вступает в силу.

– Для того, чтобы производство приносило выручку, нужен сбыт. Причём выручка должна покрывать себестоимость продукции, которая, например, в животноводстве у нас вряд ли будет ниже аргентинской, где коровы могут круглый год пастись на пастбище.

– В ходе научной экскурсии в Воронеж мы заехали на центральный рынок, где продают мраморное мясо, которое стоит около двух тысяч рублей за килограмм. Его покупают. Я его встречал на московском Арбате. Значит, можно находить какие-то ниши, где предлагать продукцию в более дорогом и в более качественном сегменте. Интерес к ней объективно растёт во всём мире и в России тоже. Темпы роста объёмов органической  продукции иногда достигают 30 процентов. Есть идея присвоения качественной продукции специальной маркировки.

Естественно, чем качественней продукт, тем он дороже будет стоить. И наши производители в этом случае могут иметь существенные конкурентные преимущества. Например, производители молока применяют интенсивную технологию. Наши производители молочной продукции часто проигрывали конкурентам, потому что те массово используют пальмовое масло не самого высокого качества и выдавливают с рынка производителей более качественной продукции. Вместе с решением этой проблемы можно будет решать и проблему сельских районов, таких, как Яранский.     

– В своё время Тимирязевская академия была ведущим научным учреждением, отвечающим за развитие сельхозпроизводства в стране. А как сегодня, в условиях рыночной экономики, университету удаётся справляться с этой задачей?

– Академия была создана в 1865 году по Указу Александра II, когда после освобождения крестьян возникла необходимость широкого распространения передовых сельскохозяйственных технологий. В советское время от неё отпочковалось несколько НИИ, два специализированных ВУЗа. Но в наши дни Академия является научно-методическим центром в области сельскохозяйственного образования стран СНГ и базовой организацией Минсельхоза. Всё больший интерес к научным исследованиям в условиях ограниченных государственных дотаций проявляют и крупные агрохолдинги. Они уже понимают, что если использовать только стандартных западных агротехнологий, через некоторое время будет достигнут предел, а то и спад производства.

– Что в современных условиях для академии важнее: образовательная или научная деятельность?

– Не может быть качественного высшего образования без науки и без работы на практике. Мы, например, работаем по договорам с крупнейшим в мире производителем пасты из твёрдой пшеницы. Они заинтересованы в развитии в России сырьевого рынка для своего производства, а для этого нужно развитие его сырьевой базы, что, в свою очередь, способствует общему развитию сельскохозяйственного производства и сельских территорий, в целом.

Раньше у нас, да и до сих пор, не так много внимания обращается при селекции на качественные показатели продукции, больше на количественные – урожайность. А когда речь идёт о выходе на международный рынок, то качеству как раз должно уделяться всё больше внимания.

В последнее время достаточно много примеров проявления интереса к работе с российскими производителями и сотрудничества для этого с профильными специалистами, включая Тимирязевскую академию. Сейчас у нас готовится консорциум, в который войдут и всемирно известный производитель пасты пасты, и крупнейший производитель техники, и один из лидеров производства минеральных удобрений, и известный производитель пестицидов. Задачей консорциума будет отработка комплексных технологий на примере представительных участков. К сожалению, пока не на территории Кировской, а только в Саратовской области. Но, я думаю, со временем это будет приходить и сюда. Самое важное – найти тот уникальный или приоритетный элемент продукта, который можно предложить на растущий рынок сельскохозяйственной продукции, и под него уже организовать всю технологическую цепочку.

– Существует мнение, что в глобальном рынке всё уже распределено.

– Надо предлагать или более дешёвый, или более качественный продукт. У России шансы растут в связи, например, с ростом стоимости продукции в том же Китае. Качество традиционно является нашей сильной стороной. Только не всегда учитывается, что если мы заходим на другой рынок, то надо заранее готовиться к существующим там требованиям к качеству.

Время революционных скачков уже прошло, и Россия для себя исчерпала возможности, в том числе для инноваций. Поэтому стоит вести речь о более длительных, 3-5-летних вложениях. Такая работа имеет больше шансов на успех. Поэтому, мне кажется, и новое руководство области будет двигаться в направлении целевой поддержки развития сельского хозяйства в Яранском районе, который всегда был этим силён. В Кировской области сельское хозяйство будет развиваться. Здесь же в своё время была создана разветвлённая система мелиоративного осушения. Земля отдохнула за последние годы. Периодически обсуждаются новые федеральные программы. Например, программа «Русский лён». Когда складываются интересы государства и частных структур, тогда всё получается.

– Тем не менее, чуть ли единственное в области хозяйство по первичной переработке льна в Знаменке в прошлом году прекратило заниматься льноводством.  

– У нас долго говорили, что сельское хозяйство в России – это «черная дыра». А потом бизнес пошёл в него так, что «за уши не оттащишь».  Мне кажется, в каждом направлении нужно почувствовать логистику. У нас есть специалисты по льну и его вторичной переработке. Несколько лет назад они получили премию правительства. Для того, чтобы продвигать, нужна активная ассоциация производителей определённой продукции, как есть эффективно работающие ассоциации производителей мяса и молочной продукции. Мне кажется, надо то же самое развивать и по льну, как сейчас говорят, «донести до первого лица». Например, так удалось добиться реализации инициативы до уровня закона об органической продукции.

Всё равно лён стоит дорого, и продукция действительно востребована на мировом рынке. Поэтому этот потенциал зреет-зреет, и рано или поздно прорвётся. Здесь для бизнесменов важно чувствовать, что же будет востребовано завтра-послезавтра, и туда оперативно инвестировать.  Когда-то в интервью агентству «Рейтер» я сказал, что в ближайшие 5-7 лет производство зерна в России увеличится на 20-30 процентов. Тогда они только улыбнулись, но так и произошло.

Я помню, в советское время в Яранске был плодосовхоз «Солнечный». А баночка варенья сегодня стоит в супермаркетах до 200 рублей. Можно здесь это делать? Можно. В Воронежской области за 5-7 лет появились сады. Они стали продавать в Германию концентрат яблочного сока. Притом, что мы завозим яблоки из Европы. Дело в качестве.

Всё требует грамотного подхода. То, что раньше «делали на коленке», сегодня не получается, поскольку конкуренция очень высокая, а технологии шагают очень быстро. Та ниша, которую Яранский район, в силу своих особенностей, готов занять – производить на наших землях более качественную, фермерскую продукцию. Для многих регионов серьёзные ограничения для устойчивого получения массовой сельхозпродукции – дефицит осадков, а с этим у нас здесь, думаю, в ближайшие полвека проблем быть не должно.     

Владимир ВАГАНОВ.